Впечатления от фильма с похожим названием
|
Вокруг меня смыкается кольцо, – Владимир Высоцкий, “Маски”  Обычно я рецензии не пишу. Я их обычно читаю. Да это, собственно, и не рецензия. Просто несколько мыслей по поводу нашумевшего фильма. Не могу сказать, что на песнях Высоцкого я рос. В доме его слушали часто, но для меня его песни проходили как-то стороной. Примерно лет до 14-ти. А потом – словно удар под дых. Зацепило – и цепляет до сих пор, двадцать с лишним лет спустя. Невероятный, уникальный сплав слов, музыки, голоса, напора, игры. Песни, в которых сказано больше, чем в толстых романах. И – отсутствие фальши. Именно из-за нее, из фальши, фильм, который мог бы стать событием вызывает в лучшем случае раздражение.
Речь не о том, кто как играет. Играют, на мой взгляд, все актеры убедительно. И не в достоверности советской Москвы. Подумаешь, плакатом больше, плакатом меньше. И уж тем более, не в мистическом исполнителе главной роли. Мне совершенно безразлично, кто там находится под килограммом грима – Безруков или Вдовиченков. А вот что небезразлично – это то, что Высоцкого, именем которого назван фильм, в фильме-то и нет. Есть оживший восковой манекен из музея мадам Тюссо. Кукла “господина оформителя”, сбежавшая из магазина. Хрипловато говорящий зомби. Живого человека там просто нет. Создатели фильма не зря гордились тем, что для грима использовали настоящую посмертную маску Высоцкого. И они на полных основаниях гордо заменили имя и фамилию актера на многозначительное “Владимир Высоцкий”. С экрана действительно смотрит Высоцкий. Только не талантливо играемый, а мастерски имитируемый. Имитируемый искусно – до знакомых жестов, до поворотов головы, до так легко узнаваемых интонаций. И все же – ни капли ни живой. Несмотря на потраченные миллионы, громкие заявления и умело нагнетаемый ажиотаж, люди, работавшие над фильмом не оживили на экране Высоцкого. Они оживили его посмертную маску. И впечатление эта маска производит самое что ни есть удручающее. Верить этой маске никак не получается. Наоборот, хочется чтобы этот кадавр куда-нибудь поскорее пропал. Все остальное – и невнятный сюжет, и неясные “собирательные образы”, соседствующие с реальными людьми, и отсутствие творчества как такого – все это уже неважно. То, что должно было стать главным достоинством фильма (что само по себе говорит о довольно низко взятой планке) превратило его в нечто странное и отталкивающее.  И второе соображение. Немного математики: практически все творчество Владимира Высоцкого уместилось в 19 лет. То есть, примерно в 7000 дней. Эти дни вмещают все – и первые песни, и приход на Таганку, и взлет, и Гамлета, и “Место встречи” и невероятную прижизненную славу. В этих днях – все фильмы, в которых он снялся, все роли, которые он сыграл в театре, все песни которые он написал, и даже все их исполнения. И волей-неволей возникает вопрос: неужели из всех этих дней не нашлось более интересного материала для первого большого фильма о Высоцком, чем эти три дня, заполненные поисками наркотиков? Во всем фильме есть одна сцена, даже не сцена, а несколько кадров, которые показывают как можно было бы снять эту картину. Это сцена в которой молодой, времен “Интервенции”, Высоцкий выталкивает из грязи машину с женой и детьми. На какую-то долю секунды мелькает там человек, чьи песни стали такими важными для миллионов людей. Мелькает – и пропадает. И вот об этом-то человеке когда-нибудь будет снят настоящий фильм. В котором Высоцкого будут играть, а не имитировать. Пригласят, может, того же Машкова – и даже с минимальным гримом с экрана будет смотреть живой человек, который будет напоминать Высоцкого гораздо больше, чем эта посмертно-силиконовая маска. И создателям такого фильма можно будет искренне сказать “Спасибо, что живой”. |
Очень красиво и точно описано. Я фильм не смотрела, да и не очень хочу. Потому что уже рекламный ролик вызывает у меня ровно те эмоции, что Вы здесь описали. Вы как будто мысли мои в слова сформулировали. Очень талантливо написано.